I can see the Rainbow.
Я на набережной. У воды какие-то яхты. Меня обнимает какой-то темноволосый человек, к которому я испытывая смешаное чувство страха и симпатии. У меня на правой руке ожог, который на самом деле зажил пару недель назад, но снова был "свежим". Этот человек наклоняется и целует место ожога.
Потом мы оказываемся в большом книжном магазине, где есть книжка, по которой снимали 1408, но называется она по-другому, что-то вроде Фэйс-миррор. И книжка в стиле феминистского трактата Рене Зеллвегер из фильма К черту любовь. Свет приглушенный и неприятный.Мне рассказывают, что человек, с которым я пришла - ужасная личность и совсем не тот, за кого себя выдает, и что через книги он может наслать нечто вроде проклятия.
Я выбегаю на улицу. За мной гонятся три вороны и клюют меня, одна попадает прямо в место ожога, я пытаюсь отмахнуться. Рядом бежит еще одна девушка в белом платье. И слышен смех того человека.
Я оказываюсь дома, на кухне. В соседней комнате мама. которая не верит ни слову из моего рассказа. И я вижу на столе в оранжево-черную полоску книгу.
Потом мы оказываемся в большом книжном магазине, где есть книжка, по которой снимали 1408, но называется она по-другому, что-то вроде Фэйс-миррор. И книжка в стиле феминистского трактата Рене Зеллвегер из фильма К черту любовь. Свет приглушенный и неприятный.Мне рассказывают, что человек, с которым я пришла - ужасная личность и совсем не тот, за кого себя выдает, и что через книги он может наслать нечто вроде проклятия.
Я выбегаю на улицу. За мной гонятся три вороны и клюют меня, одна попадает прямо в место ожога, я пытаюсь отмахнуться. Рядом бежит еще одна девушка в белом платье. И слышен смех того человека.
Я оказываюсь дома, на кухне. В соседней комнате мама. которая не верит ни слову из моего рассказа. И я вижу на столе в оранжево-черную полоску книгу.